- Рейтинг
- 160
Так, я немного опоздал, ну как немного…офигеть как опоздал! Кроме того, все навыки 3Д давно утрачены, скилл поизносился и отпал, лень же достигла невиданных доселе высот в моей жизни. Однако как отец я научился нескольким важным вещам, которые мне надеюсь, помогут. Первое – не спать. Второе – не терять бдительности. Третье – наступить на лего фигня, настоящий враг – маленький пластиковый носорог.
Так, судя по всему, графомания в отличии от других способностей не атрофировалась, а значит сразу к простыне сюжета:
Так, судя по всему, графомания в отличии от других способностей не атрофировалась, а значит сразу к простыне сюжета:
Ковчег. Мы думали, что сможем понять его. Постичь. Покорить своей воле. Но он обманул нас. С каждым новым открытым отсеком, с каждой новой разгаданной тайной, нам казалось, что мы становимся ближе к пониманию. И Ковчег с удовольствием нам в этом потыкал. Все что лежало ближе к поверхности, манило своей простотой. Технология, хотя и впечатляла масштабами, но все же была понятна нам.
Да мы еще не могли повторить эти удивительные механизмы в полной мере, но мы хотя бы смогли их постичь! Насколько легко было уверовать в свою исключительную значимость, настолько и быстро мы предались гордыне. Мы думали, это механизм перезагрузки, может что-то вроде предохранительного реле, или просто инопланетная забава. Но Ковчег оказался всем этим и намного больше.
Все что мы успели понять, это то, что Ковчег запускался не регулярно, между циклами могли пройти как миллионы, так и всего несколько тысяч лет. Но он никогда не спал, его работа была непрерывной, он собирал информацию. Всегда. Он собирал мертвых. Все, кто когда-либо умирал на поверхности нашей планеты, хранились тут. Все. Не все в физической форме конечно, большинство в виде…данных? Квантового облака? Души? Ковчег хранил их всех. Мельчайшее насекомое, раздавленное вальяжным движением руки, и сам человек, который его убил, теперь хранились на одной полке. Сотни миллионов, миллиарды существ, обрели свой покой в бесконечных полостях Ковчега. Мы могли найти сущность тираннозавров, или Эйнштейна, первых пещерных людей и существ которых еще не знала наука. Одни хранились в чем-то напоминающим каменные таблички, другие были выставлены на показ в огромных резервуарах. Ковчег оказался Потерянным Раем. Гигантским каталогом имя которому - Эдем.
Это была первая нерешаемая загадка, которую насмехающийся Хозяин бросил своим горделивым гостям в лицо.
Вторая это вода. Мы думали, подземные реки питают некую энергетическую установку этой чудовищной машины. Отчасти так и было. Только Ковчег изменял воду, превращал ее в некое подобие плазмы, “первичного супа” если хотите. То вещество, из которого появилась Вселенная, текла по металлическим венам исполина. Мы бы с легкостью могли воссоздать саму техническую составляющею, все клапаны и насосы, перегонные вышки и теплообменники, все это была хоть и более продвинутая, но понятная технология. Но сам процесс преобразования воды был просто невозможен. Он выходил за рамки существующих теории. За рамки нашего понимания материи. И тот факт, что мы никогда не поймем, как это происходит, тяжелым молотом ударил по нашей гордыне.
Третья тайна – это мы. Мы были созданы тут, в блестящей, хромированной утробе Ковчега. И мы не были первыми. Каждый раз, когда на планете появлялся вид, стоящий выше остальных, каждый раз, когда у этого вида пропадали естественные враги и его эволюция прекращалась, Ковчег приходил в движение. Нет, он не стирал с лица планеты все живое, не затапливал сушу, не призывал инопланетных захватчиков. Он создавал форму жизни или изменял существующею так, что бы она стала естественным врагом доминирующего вида. И тогда остается два пути, или старая доминанта приспособится и выживет, или будет уничтожена более приспособленным соперником. Так появились мы. Все это противоестественное поведение, искра разума возникшего в черепной коробке неразумной обезьяны, парадокс природы, все ради того, что бы мы смогли уничтожить предыдущих хозяев планеты.
И вот тогда мы поняли, что мы не последние. Что за нами уже идут, что Ковчег готовит замену своим нерадивым детям. И мы попытались бороться. Как всегда и делали. Отчаянно, злобно, не выбирая средств, все ради выживания. И кажется, Ковчегу это…понравилось?
Понравилось настолько, что он призвал своих создателей. Что бы те сами взглянули на это удивительное создание – человек.
Ковчег оказался Деревом Жизни, с которого мы в очередной раз, бездумно и тщеславно сорвали запретный плод.
Да мы еще не могли повторить эти удивительные механизмы в полной мере, но мы хотя бы смогли их постичь! Насколько легко было уверовать в свою исключительную значимость, настолько и быстро мы предались гордыне. Мы думали, это механизм перезагрузки, может что-то вроде предохранительного реле, или просто инопланетная забава. Но Ковчег оказался всем этим и намного больше.
Все что мы успели понять, это то, что Ковчег запускался не регулярно, между циклами могли пройти как миллионы, так и всего несколько тысяч лет. Но он никогда не спал, его работа была непрерывной, он собирал информацию. Всегда. Он собирал мертвых. Все, кто когда-либо умирал на поверхности нашей планеты, хранились тут. Все. Не все в физической форме конечно, большинство в виде…данных? Квантового облака? Души? Ковчег хранил их всех. Мельчайшее насекомое, раздавленное вальяжным движением руки, и сам человек, который его убил, теперь хранились на одной полке. Сотни миллионов, миллиарды существ, обрели свой покой в бесконечных полостях Ковчега. Мы могли найти сущность тираннозавров, или Эйнштейна, первых пещерных людей и существ которых еще не знала наука. Одни хранились в чем-то напоминающим каменные таблички, другие были выставлены на показ в огромных резервуарах. Ковчег оказался Потерянным Раем. Гигантским каталогом имя которому - Эдем.
Это была первая нерешаемая загадка, которую насмехающийся Хозяин бросил своим горделивым гостям в лицо.
Вторая это вода. Мы думали, подземные реки питают некую энергетическую установку этой чудовищной машины. Отчасти так и было. Только Ковчег изменял воду, превращал ее в некое подобие плазмы, “первичного супа” если хотите. То вещество, из которого появилась Вселенная, текла по металлическим венам исполина. Мы бы с легкостью могли воссоздать саму техническую составляющею, все клапаны и насосы, перегонные вышки и теплообменники, все это была хоть и более продвинутая, но понятная технология. Но сам процесс преобразования воды был просто невозможен. Он выходил за рамки существующих теории. За рамки нашего понимания материи. И тот факт, что мы никогда не поймем, как это происходит, тяжелым молотом ударил по нашей гордыне.
Третья тайна – это мы. Мы были созданы тут, в блестящей, хромированной утробе Ковчега. И мы не были первыми. Каждый раз, когда на планете появлялся вид, стоящий выше остальных, каждый раз, когда у этого вида пропадали естественные враги и его эволюция прекращалась, Ковчег приходил в движение. Нет, он не стирал с лица планеты все живое, не затапливал сушу, не призывал инопланетных захватчиков. Он создавал форму жизни или изменял существующею так, что бы она стала естественным врагом доминирующего вида. И тогда остается два пути, или старая доминанта приспособится и выживет, или будет уничтожена более приспособленным соперником. Так появились мы. Все это противоестественное поведение, искра разума возникшего в черепной коробке неразумной обезьяны, парадокс природы, все ради того, что бы мы смогли уничтожить предыдущих хозяев планеты.
И вот тогда мы поняли, что мы не последние. Что за нами уже идут, что Ковчег готовит замену своим нерадивым детям. И мы попытались бороться. Как всегда и делали. Отчаянно, злобно, не выбирая средств, все ради выживания. И кажется, Ковчегу это…понравилось?
Понравилось настолько, что он призвал своих создателей. Что бы те сами взглянули на это удивительное создание – человек.
Ковчег оказался Деревом Жизни, с которого мы в очередной раз, бездумно и тщеславно сорвали запретный плод.
