Л и к. Да, вас... Но, клянусь, по рассеянности, случайно, по недосмотру! Я просто перестал мешать, солнечница у меня снизу подгорела, и получились сгустки. Потом при охлаждении все и осело... свернулось, получился клеевидный раствор, из этого раствора — всякие там желе, а из желе возникли вы через несколько миллиардов оборотов вокруг Солнца... Я уж и не знаю, как просить у вас извинения...
X ы б е к. О чем вы?
П р о ф е с с о р. Минутку... Не хотите ли вы этим сказать, что вы нас создали? Все человечество?
X ы б е к. Этого не может быть!
Л и к. Случайно, клянусь! Не умышленно! Я чересчур протяженный, меня чересчур много, избыток — мой главный враг, несчастье, ужас. Я хотел создать обычную солнечницу. А когда вернулся, было уже поздно...
П р о ф е с с о р. Вы уверены? По имеющимся у нас данным, мы возникли в ходе биологической эволюции, из животных...
Л и к. И животные были тоже? Вот так история! Вечно одно и то же! Животные, да? Не хотел! Даю вам честное слово, не хотел! Как могу стараюсь этого избежать, потому что знаю, что это за неприятность...
П р о ф е с с о р. Что — неприятность?
Л и к. Человечество. Может быть, у вас и цивилизации есть?
П р о ф е с с о р. Конечно, есть!
Л и к. О небо! И цивилизация тоже! Что же будет, что будет? И вы очень злитесь на меня?
П р о ф е с с о р. По правде говоря, у нас еще не уложилось в голове то, что вы сообщили. Нам необходимо все как следует продумать. Но вы, случаем, все-таки не ошибаетесь?
Л и к. Можно проверить поточнее. Вы розовые внутри?
П р о ф е с с о р. Да.
Л и к. У вас непарная голова и от восьми до девяти отверстий?
X ы б е к. Сейчас сосчитаю.
П р о ф е с с о р. Коллега, в этом нет необходимости! все сходится!
Л и к. А щупальца какие-нибудь есть?
П р о ф е с с о р. Нет.
Л и к. Это точно? Никогда не щупаетесь?
П р о ф е с с о р. Почему же, случается, но не щупальца
Л и к. Но все-таки бывает? А внутри что-нибудь стучит?
П р о ф е с с о р. Сердце? Да, бьется.
Л и к. Всегда?
П р о ф е с с о р. Да, но...
Л и к. Сейчас! А клапан у вас есть?
П р о ф е с с о р. Какой клапан?
Л и к. Ага, нет. Неплохо. А придатки?
П р о ф е с с о р. Как они выглядят?
Л и к. Такие небольшие крылышки.
П р о ф е с с о р. Нет. Вот видите!
Л и к. Еще минутку! А не склеиваетесь ли вы время от времени, чтобы потом расклеиться и покрыться почками?
П р о ф е с с о р. Уверяю вас, никакими почками мы не покрываемся.
X ы б е к. Стало быть, это не мы!
Л и к. Ах мои бедные люди, это вы, это вы! Ведь мне ни разу не приходилось видеть вас вблизи. Когда ваша солнечница пережарилась, я был так расстроен этим случаем и неминуемо грозящими последствиями, что бросил ее и удалился, надломленный, а ваш внешний вид воссоздал дедуктивным методом на основе других случаев пережарки... при помощи математики. Из этого у меня получились ручки, ножки, клапаны, придатки и почки. Так вы говорите, почек нет? А что есть?
П р о ф е с с о р. А для чего эта почки?
Л и к. Для продолжения рода. Чтобы вас было все больше, увы...
П р о ф е с с о р. Нет! Мы не почкуемся.
Л и к. А как вы это делаете?
П р о ф е с с о р. Рождаемся.
Л и к. Не может быть!
П р о ф е с с о р. Почему?
Л и к. Чрезвычайная редкость. Космический феномен! Они рождаются... Кто бы мог подумать! И как вам это нравится?
П р о ф е с с о р. Мы считаем это нормальным.
Л и к. Бедняги!
П р о ф е с с о р. А что вы, собственно, делаете, если можно узнать? Что такое солнечница?
Л и к. То есть как, что я делаю? Неба никогда не видели?
X ы б е к. Вы имеете в виду звезды? Почему же, видели. Ну и что?
Л и к. Что? Это мне нравится! Неужели не заметили, что звезды шаровые, а туманности спиральные?
П р о ф е с с о р. Заметили.
Л и к. И не задумывались над этим? Почему шаровые, спиральные, а?
П р о ф е с с о р. Потому что они вращаются.
Л и к. Может быть, сами по себе?
П р о ф е с с о р. Так мы и думали. А разве нет?
Л и к. Вот святая наивность! Они вращаются от перемешивания. Понимаете?
П р о ф е с с о р. Так это вы перемешиваете, что ли? Позвольте спросить, зачем?
Л и к. Именно для того, чтобы не пригорало!
П р о ф е с с о р. Странно! Означают ли ваши слова, что вы... хм... перемешиваете галактики для того, чтобы в них не появились разумные существа?
Л и к. Как раз наоборот, для того и перемешиваю, чтобы появились, но нормальные.
П р о ф е с с о р. Стало быть, мы ненормальные?
Л и к. Ах... так вы об этом не знали?
П р о ф е с с о р. Нет.
Л и к. Нет? И ни подозрений, ни догадок?
П р о ф е с с о р. Нет.
Л и к. О тензор! Что я наделал? Зачем я им сказал? О турбулентная пертурбация! Простите! Мне так неприятно. Но разве я мог знать?
П р о ф е с с о р. Ничего, ничего. Может быть, вы нам объясните, какие разумные существа вы считаете нормальными?
Л и к. Я? Дорогие мои, об этом слишком долго говорить. Не проще ли будет, если, вернувшись, вы оглядитесь на своей планете, чтобы увидеть, что там ненормального.
X ы б е к. Однако мы хотели бы...
Л и к. Если вам так уж хочется, я могу, разумеется, в двух словах... Ох! Горе мне, опять! Опять!!! Опять!!!
X ы б е к. Что там еще?
П р о ф е с с о р. Вам плохо?
Л и к. Плохо?.. Это все из-за вас! Из-за вас!!!
X ы б е к. То есть?
Л и к. Вы заговорили меня. И опять пригорело — одно спиральное плечо, снизу, на триста парсеков, и снова у меня убежала солнечница и свернулась, и будут сгустки, и возникнет белок, проклятый белок! И снова будет эволюция, и человечество, и цивилизация, и мне придется объяснять, извиняться, сгибаться пополам, просить прощения, что я-де случайно, нечаянно... Но это вы, а не я! Это вы наделали! Идите уж, знать вас не хочу...
